НАКАЗАНИЕ БОЖИЕ
См.: Словарь библейского
богословия, 1970. Рим 12, 7.
В современном русском языке слова "наказание" и "несчастье",
"беда", "болезнь" - синонимы. На самом же деле, "наказание"
- не всякая беда, а беда, которая что-то показывает, чему-то учит. Поэтому далеко
не всякая катастрофа - наказание. Более того: когда люди причиняют ближним зло,
почти всегда они подражают Богу и не развлекаются злом ради зла, а пытаются что-то
показать ближним. Мы делаем другим больно, желая чему-то их научить, просветить,
образумить. Только, в отличие от Бога, нас обычно не понимают - ни тогда, когда
мы учим, ни позже, когда боль проходит. На нас только злятся - и поделом: не боги,
нечего соваться с наказаниями.
Мы, любя ребенка, хотим показать ему, что он поступает во вред окружающим
- или во вред самому себе - и даем ему подзатыльник, или обзываем, или лишаем
какого-нибудь удовольствия. Но ребенок видит нечто совершенно иное: что мы его
не любим или даже ненавидим его.
Бог наказывает лишь тех, кто способен рано или поздно увидеть в Его наказании
- показание истины. Бог не наказывает тех, кто способен лишь к обиде и злости.
Вот почему так часто праведник страдает, а грешник живет благополучно - потому
грешник все равно не понял бы, не увидел бы страдания. Впрочем, со времен Христа
ни один праведник не назовет свое страдание - страданием; он видит в нем лишь
слабый отсвет Креста Христова.
Бог умеет и зло обернуть к добру. Сатану, наверное, это приводит в исступление
- если только он еще способен яриться. Для многих людей многие несчастья остаются
только несчастьями - в силу нашей слепоты. Но всегда и каждый имеет возможность
возопить к Богу о помощи. Бог всегда поможет. Он не всегда прогонит беду, но всегда
разделит её с нами.
Бог всегда спасает слепого и хромого, хотя слепота и хромота не всегда исчезают.
Но не физический дефект мешает нам увидеть, что зло бессильно загнать нас в тупик,
одурманить нас и обозлить нас абсолютно. Не физическая хромота мешает нам подойти
к Богу, а именно на пути к Богу беда, посланная сатаной, превращается - нимало
не изменяясь внешне - в драгоценный дар Божий. Несчастье становится для нас наказанием,
наглядным уроком - и мы поймем что-то настолько важное, что примем наказание как
должную и небольшую плату.
Бессмысленно спрашивать, откуда появилось в мире зло. Зло не "явилось",
ибо зло не имеет отношения к той прекрасной, изумительной природе бытия, которая
называется "явь". Зло - страшный и тягостный сон, зло - бегство от реальности.
Зло есть исчезновение добра. Зло не является в мир, а исчезает в мире - зло есть
дыра в материи мироздания, причем дыра, которая постоянно пытается засосать, втянуть
в себя действительность, дыра агрессивная и злобная.
Зло абсолютно беспричинно. У ангела не было совершенно никакой причины становиться
сатаной. В этом и есть вся трагедия зла. Объяснить это - в обычном смысле слова
"объяснить" - невозможно, потому что обычно под объяснением мы подразумеваем
указание какой-то причины, а здесь мы оказываемся перед обрывом причинно-следственной
связи. Поэтому здесь необходимо другое понимание: рассудком мы должны понять,
что не все имеет причину, сердцем мы должны понять, что даже те наши грехи, которые
имеют определенные причины и объяснения, на самом деле замкнуты в нас и не могут
быть оправданы ничем посторонним. Зло потому и неизвинительно, потому и непростительно,
потому и зло, что оно беспричинно.
Бесссмысленно спрашивать "За что?!". Вопрос этот, когда он обращен не
к человеку, а куда-то вверх, есть своеобразная молитва атеиста. Вроде бы и не
верует в Бога человек, а обращается к Тому, в Кого не верует: "За что мне
всё это?!" Конечно, молитвой в настоящем смысле слова этот риторический вопрос
был бы, коли бы мы добавляли: "Объясни или, по крайней мере, утешь!"
Но обычно, восклицая "За что мне такое наказание?!" мы не собираемся
никакого Бога ни о чем просить, а мы утверждаем: "Не за что меня так наказывать,
и нет справедливости, и нет Бога, а если бы Он был и так меня наказывал, то это
был бы плохой Бог".
То, что мы спрашиваем Бога: "За что?" само по себе свидетельствует о
нашей принадлежности к христианской культуре. До Христа такой вопрос мог быть
обращен только к себе: "За что меня наказал Бог?" Что можно Бога спрашивать
об этом, что можно претензию адресовать не себе, а Богу, что страдание может быть
незаслуженным, — это открыл Богочеловек. Христа-то за что? Что ж это за Отец,
Который собственного Сына посылает на верную смерть? Многих людей вид Распятия
не смягчает, а лишь ожесточает: о Себе не позаботился, и о нас не заботится, так
что даже если бы Бог был, лучше бы Его не было.
Бог не просто сдерживает зло - сдерживая, Он управляет им. Бог наказывающий
- Бог, вводящий в искушение - Бог, попускающий зло, - вот опыт Бога, который побуждает
нас сомневаться в том, что Он - Един. Между тем, этот опыт лишь подтверждает Всемогущество
Божие: Его способность делать добро, не уничтожая зла и свободы, а поверх их проказ.
Такой Бог открывается не столько в размышлении, сколько в молитве, разговоре
с Ним, в совместных с Ним воспоминаниях о бывших с нами бедах. Тогда оказывается,
что Бог не обязательно исцеляет нас: чаще Он помогает нам, не устраняя болезнь,
а пребывая с нами в болезни. Более того: даже страшно себе представить, к примеру,
чудотворную икону, которая бы творила чудеса обязательно, автоматически. Весь
мир распался бы от существования такого магического источника здоровья.
Исцеления подаются, конечно - но чаще всего от тех, кто имеет сильную веру,
тем, у кого вера слаба. Обычно те, по чьей молитве подается исцеление, сами больны
или несчастны - но просят о здоровье и спокойствии не для себя, ибо знают, что
Бог умеет из несчастье сделать наказание.
ВСЕ НА ВЫБОРЫ: В ЧЕМ БУДЕМ ПОДРАЖАТЬ БОГУ
Почему любящий не должен поучать любимого, если Сам Бог поучает тех, Кого любит?
Подражать Богу надо не в Его гневе, а в Его милосердии. Многие норовят подобно Христу сплести бич из верёвок и обрушиться на кого-нибудь, но никто не норовит подобно Христу погибнуть. Многие охотно шлепают с любовью, но никто не любят, когда его шлёпают, хоть любовно, хоть нет.
Читать нотации миру имеет право только тот, кто этот мир создал. Учить любимого человека может лишь тот, кто любит так же полно, как Бог - но именно тот, кто любит так же полно, как Бог, не будет учить, а будет любить.
Если через древнего пророка Бог сказал: "Каждения ваши ненавистны для Меня, не приму ваших жертв", то сегодня Он шепчет: "Ваши обличения абортов, зачатия в пробирке, эволюции, секулярного мира, эвтаназии ненавистны для Меня".
Не обличениями, а открытостью сердца и общением лечатся болезни. Кто обличает, чаще всего просто принимает за болезнь и грех то, что не понимает из-за скудости разума или сердца.
